Рост обязательных издержек предприятий рыбной отрасли в 2023 году продолжает становиться все более активным. При этом такая политика госрегулятора вступает в явное противоречие с необходимостью развивать внутренний рынок рыбопродукции и конкурировать с иностранцами за квалифицированные трудовые ресурсы. Такое мнение высказал в ходе интервью ИА PrimaMedia президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья (АРПП) Георгий Мартынов.
— Георгий Геннадьевич, в последнюю пятилетку что ни год для рыбной отрасли — то как минимум непростой, а то и сложный. С точки зрения Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья, что было важного в отрасли в 2023 году? И, сразу же, какие планы на 2024-й?
— Я бы хотел начать с возможных планов на 2024 год. Тем более что у нас есть очень важный и весомый повод. В 2024 году нашей Ассоциации исполняется 30 лет, поэтому мы к этому событию уже готовимся. Мы смотрим на те этапы «большого пути» отрасли, которые были пройдены и с нашим участием, вспоминаем тех, кто начинал Ассоциацию.
А если говорить о 2023-м, то да — год был непростой. И я думаю, что последующие года у нас тоже будут непростые. Чем характерен нынешний год? Во-первых, началась реализация второго этапа программы инвестиционных квот, и, как вы видите, первые аукционы по крабам уже прошли, и стоимость лотов варьировалась там от 7,5 до 10 млрд рублей. Суммы, конечно, очень значительные. В совокупности 214,27 млрд рублей, по данным Русского аукционного дома, собрали наши крабовики и заплатили в бюджет.
И если посмотреть вместе с теми суммами, которые были потрачены на первых аукционах в 2019 году, а там, напомню, называют совокупно — то есть и траты на выкуп квот, и траты на постройку обязательных для победителей судов-краболовов — свыше 400 млрд рублей, то общая сумма закредитованности отрасли медленно, но верно приближается к показателю в 1 трлн рублей.
Много это или мало? Например, дефицит бюджета Российской Федерации на 2024-2026 годы — 1,5 трлн рублей, то есть мы попадаем уже в категории достаточно серьезные. Как из этой закредитованность отрасль будет выходить, сказать трудно.
Пока мы видим, что все мировые цены на рыбопродукцию, и особенно на крабовую продукцию, — значительно снижены. Также не секрет, что наша страна находится в достаточно жестких санкционных условиях, и даже те суда, которые были заложены на первом этапе инвестквот, мы пока в массе не достроили. А сейчас запустили уже второй этап. Наша Ассоциация, напомню, выступала на всех площадках против запуска второго этапа инвестквот, и сегодня мы полагаем, что так или иначе в него придется вносить коррективы.
— Это все, если я правильно понимаю, относится больше к внешним рынкам и, так сказать, геополитическим аспектам в работе отечественных рыбаков. А что происходило на рынке внутреннем?
— В мае этого года мы провели конференцию на площадке ВВГУ (I Дальневосточный научно-практический форум «Рыбная промышленность Дальнего Востока: парадоксы государственного управления» — ред.), где очень много говорилось и на эту тему. И многие эксперты обращали внимание на то, что все наши отраслевые новшества, которые инициирует правительство, так или иначе, ведут именно к удорожанию рыбопродукции.
Все новации, по сути, способствуют росту себестоимости продукции. И уже упомянутая огромная закредитованность отрасли, и 7%-ная экспортная пошлина на рыбопродукцию (введена с 1 октября этого года — ред.). Да и последнее решение правительства (от 5 октября этого года — ред.) о введении вывозных пошлин на топливо «прибавляет» к каждой тонне судового топлива для тех, например, кто ведет промысел в исключительной экономической зоне у нас на Дальнем востоке, 50 тысяч рублей.
И в мае на форуме мы и говорили о том, что необходимо повернуться лицом к внутреннему рынку, ведь самые надежные рынки сбыта, которые надо формировать, находятся все-таки внутри нашей страны. А в этом году внезапно из Стратегии развития рыбохозяйственного комплекса РФ до 20230 года исчезает показатель потребления рыбопродукции на душу населения. При этом он всегда был в Стратегии, и мы ориентировались на указанные 22 кг в год. И убирать этот важный индикатор — важный для здоровья нации, для решения демографических проблем, для продовольственной безопасности — нам кажется, это недопустимо.
С другой стороны напомню, что 3 октября вышел перечень поручений Президента РФ по итогам совещания в августе этого года, в которых глава государства прямо нацеливает правительство на решение проблем внутреннего рынка рыбопродукции. И надо сказать, что и наша Ассоциация, и в целом отрасль много лет говорили и об этих проблемах, и о способах их решения. Президент, например, поручил подготовить предложения о выделении федеральных субсидий на жд-перевозки рыбопродукции, в том числе и лососевых.
Мы очень надеемся, что правительство на это нужное и важное дело денег найдет, но хотим обратить внимание на то, что помимо железнодорожных есть еще и перевозки автотранспортом. Мы же видим, что железная дорога сейчас просто не справляется, и поэтому перевозить рыбу только железной дороге мы считаем не верным.
Кроме того, некоторые перевозки на внутреннем рынке мы просто не можем осуществлять имеемым парком вагоном, тех же креветку и краба положено везти при температуре — 27 градусов, а таких вагонов просто нет. А современный автотранспорт это вполне позволяет, и поэтому мы и предлагаем «вовлечь» автотранспорт в процесс перевозок рыбной продукции по Дальнему Востоку на государственном уровне. Ассоциация работает по этому вопросу с сенаторами, работает с Министерством транспорта Российской Федерации. Пока министр транспорта нашу идею не поддерживает, но мы будем продолжать работать над этим. Также во исполнение перечня поручений Президента от 3 октября наша Ассоциация ведет работу и с Минсельхозом, и с Росрыболовством.
— В поручениях ведь упоминался в контексте «рыбной логистики» и Севморпуть?
— Конечно, Северный морской путь как один из каналов поставок рыбопродукции с Дальнего Востока требует особого внимания. В это связи хотелось бы коснуться и промысла в Чукотском море, который только-только начинает развиваться. Тем не менее, мы считает Чукотское море важным стратегическим объектом в связи в том числе и с развитием Севморпути. Там — неплохие запасы и минтая, и краба, и стоит задуматься об экономических стимулах развития промысла в Чукотском море. Ведь, например, та же доставка туда топлива просто требует дотаций, иначе мы этот промысловый район не освоим.
Если же вернуться к поручениям Президента в целом, то мы, сверяя свою работу с поручениями, понимаем, что Ассоциация — на правильном пути.
— Продолжая тему правительственных инициатив, по которым у рыбаков, как мы видим, есть вопросы, нельзя не вспомнить и о грядущей обязательной маркировке икры. Для приморских рыбодобытчиков это ведь, как кажется, не критичная история?
— С одной стороны, с вами согласен. Фактически объемы лососей, которые мы вылавливаем в Приморье, они на уровне статпогрешности по сравнению с объемами, которые добывает Камчатка. И те крайне небольшие объемы лососевой икры наши предприятия даже не закатывают в банки, а реализуют как сырье в мороженом виде. Кстати, до сих пор не понятно, будет ли требование маркировать «Честным знаком» тару для сырья или же нет, но в любом случае маркировка — это снова про удорожание продукции для конечного потребителя, что нам в контексте тех же поручений Президента — не понятно.
Кроме того, наш Координационный совет рыбохозяйственных ассоциаций ДВ, где представлены коллеги и Камчатки, и Сахалина, и Хабаровского края, придерживается консолидированной позиции в этом вопросе.
Мы считаем, что введение этой избыточной меры никак не скажется на качестве икры. Тем более что в свое время нас уверяли, что для прослеживаемости продукции крайне необходима система «Меркурий» (ФГИС «Меркурий» — ред.). Внедрили систему, рыбаки за нее платят, но теперь оказывается, что «Меркурия» — мало, надо еще одну систему.
— Но сейчас инициаторы маркировки говорят, что «Меркурий» — это же про сырье, а вот «Честный знак» — это для конечного, потребительского продукта?
— А вот такой пример. По системе «Меркурий» мы, допустим, видим, что некое рыбоперерабатывающее предприятие купило 3 тонны сардины иваси. И вдруг это же предприятие сообщает, что выпустило сколько-то тысяч банок консервированной сайры. Очевидно же все! Спрашиваем Россельхознадзор — оператора «Меркурия»: есть нарушение, может, давайте проверим? Отвечают: нарушения есть, но продукция уже в обороте, и за нее несет ответственность Роспотребнадзор. Обращаемся туда — отвечают, что нет лаборатории.
Так что маркировка икры, консервов — это совершенно избыточная мера, которая никак не поможет бороться с контрафактом и использованием браконьерского сырья. Мы, как рыбацкое сообщество, за последние годы много сами сделали для того, чтобы пресечь браконьерский промысел, те же барьеры на вывоз икры с Камчатки самолетами как «багаж» — это была наша инициатива.
— Еще о работе Ассоциации в этом году. Компания «Тройка», которая в том числе добывает лососей на севере Приморья и входит в АРПП, была недавно включена в перечень градообразующих предприятий рыбной отрасли, и теперь имеет право на льготу по уплате ставок за пользование водными биоресурсами (до 2027 года). Как считаете, это важное для рыбохозяйственного комплекса края событие?
— Конечно. Как и то, что нам, отраслевому сообществу, удалось совместными усилиями сохранить льготы для колхозов и градообразующих предприятий, пусть и до 2027 года. На сегодня у нас в Приморье три таких предприятия — это колхоз «Приморец», Преображенская база тралового флота и теперь «Тройка».
Кстати, для таких компаний, которые реализуют свои уловы практически полностью на внутреннем рынке, мы предлагаем в качестве меры поддержки обеспечения населения рыбопродукцией вообще ставки сборов обнулить. Мне кажется, это будет в целом неплохой стимул для наполнения внутреннего рынка страны, но тут, конечно, надо советоваться с субъектами федерации, потому что 80% от сборов идет в бюджет региона. э
Возможно, есть и другие способы субсидирования рыбопродукции для людей, потому что рыбаки, я говорю ответственно, уже исчерпали все возможности снижения себестоимости и удешевления продукции. К сожалению, если ничего с этим не делать, с каждым днем рыба с точки зрения себестоимости будет все дороже и дороже.
— А тем временем сегодня, 22 ноября, намеченные ранее аукционы по продаже квот на глубоководных крабов, которые по разным причинам были изъяты у победителей аукционов первого этапа программы инвестквот, не состоялись, поскольку ни одной заявки на участие в торгах в Росрыболовство так и не поступило. Как вы думаете, а не загубим ли мы в итоге этот сложный промысел совсем?
— Можно было бы даже сказать, что его уже загубили. Флагман этого направления, рыболовецкий колхоз «Восток-1» — его суда простаивают, поскольку ресурсную базу направили на торги, и далеко не всем новым «глубоководникам» удалось организовать «с нуля» промысел, который «Восток-1» выстраивал много лет.
Я уверен, что включение глубоководных крабов в первый этап инвестквот было ошибкой. И косвенно это признают, я думаю, и Минсельхоз, и Росрыболовство, потому что на втором этапе программы оставшиеся «исторические» квоты на эти виды крабов уже на аукционы не выставляют. Огромное спасибо регуляторам отрасли за то, что нас наконец-то услышали.
И вот на сегодняшний аукцион — опять ни одной заявки, на первых торгах, напомню, такое не раз повторялось.
Я думаю, что Ассоциация будет в этой связи настаивать на том, чтобы на следующий год эти промысловые лимиты вернули в промышленные квоты, а не «омертвляли» в надежде, что кто-то, может быть, все-таки захочет их приобрести когда-нибудь, а пока у людей пусть не будет работы, у компаний — хоть какой-то выручки, а у государства — налогов.
Тем более что цены на глубоководных крабов, как и на шельфовых, значительно уменьшились. А ведь глубоководный краб и так был самым дешевым, его промысел имел рентабельность в 4-5%, которую нынешняя экспортная пошлина попросту обнуляет. Кроме того, внутренний рынок для этих видов краба закрыт из-за избыточных, как мы считаем, требований по содержанию мышьяка. В общем, ситуация — патовая, причем мы сами ее создали на ровном месте, по сути.
— Насколько я помню, региональное Агентство по рыболовству в целом поддерживало ваши предложения по ситуации с глубоководным крабом, как впрочем, и многие другие. В конце этого октября, между тем, стало известно, что агентство решением краевого правительства упраздняется, к 1 января 2024 года его ликвидация должна завершиться. Как вы можете прокомментировать такое развитие событий?
— На власти субъектов федерации возложены определенные функции по управлению рыбным хозяйством — это внутренние водоемы, то же озеро Ханка, например, выделение квот коренным народам и пр. Как структурно организовано выполнение этих функций — это решает краевое правительство. В любом случае, специализированный орган или структура (либо агентство, либо департамент, либо управление) будет существовать.
И в любом случаем мы, как отраслевое сообщество, будем продолжать работать с региональными властями, благо что за годы у нас сложились по-настоящему конструктивные отношения. На заседаниях Совета Ассоциации практически всегда присутствуют и участвуют представители руководства как профильной краевой структуры, так и территориального управления Федерального агентства по рыболовству.
— В завершение беседы не могу не спросить про кадровый вопрос в отрасли, ведь сегодня на кадровый голод жалуются буквально все сегменты экономики. Если таковой в рыбохозяйственном комплексе региона ощутим, то как его насытить?
— Да, нехватка специалистов ощущается. Есть большой спрос на номерных механиков, на штурманов, на электромехаников, на других квалифицированных специалистов.
При этом нельзя же сказать, что государство ничего не делает для подготовки кадров для отрасли. Наоборот, есть профильные вузы с бюджетными местами, курсантам выдают форму, обеспечивают проживание и питание, учат на современных тренажерах…
Но, по моему личному мнению и опыту, главная мотивация идти работать в море — это все-таки финансовая. И качественно подготовленные наши специалисты очень ценились на судах-«подфлажниках», а вот отечественный флот далеко не всегда по зарплатам может с иностранцами конкурировать.
В том числе и потому, что постоянный рост обязательных издержек и платежей, о которых мы говорили в контексте роста себестоимости рыбопродукции, также не позволяет компаниям наращивать фонды оплаты труда и предлагать специалистам такие же деньги, как и иностранные «коллеги». То есть и в этом вопросе рыбная отрасль без помощи государства в части оптимизации обременений обойтись вряд ли сможет.